Где ещё и при каком более удобном случае можно было бы увидеть плачущим серийного убийцу Билла, разводчика бешеных псов и всегда держащего на столе криминальное чтиво, «китайского мудреца» и мексиканского вампира Квентина Тарантино, как не в роли председателя жюри Каннского кинофестиваля?
Причём, он оказался в Канне спустя ровно 10 лет после того, как предшественник в этом почётном статусе, «хороший, плохой, злой» Клинт Иствуд озолотил его и сделал иконой 1990-х. И спустя 20 лет с тех пор, как Квентин понемногу сходил с ума, застряв в глубокой глотке насыщенного видеопроката. Теперь мир расплачивается! Ну прямо, «вырастили на свою голову, облысели все». Итоги 57-го МКФ в Канне обдали багровым приливом Лазурный берег Франции, поскольку два главных приза серебряными пулями пролетели мимо Эмира Кустурицы, Вонга Кар-вая и Вальтера Саллеса. Каждый из них был в своём репертуаре (жаль, поторопили элегического Кар-вая, на официальный показ он еле успел привезти рабочую копию своей романтической фантастики о «2046-ом»), тогда как с самого открытия (где состоялась европейская премьера «Убить Билла. Фильм 2») на Круазетт витало наэлектризованное предчувствие некоего события. Чего ждали от Тарантино — то и получили от Тарантино.